При взгляде на подлатанную Аврору так захотелось предложить нацболам-лимоновцам организовать угон и пальнуть по будущему газпром-сити, где кремль будет тайно пестовать фаллическую вертикаль власти :-)

Но символ революции накрепко приторочен к берегу, медные ручки свинчены на сувениры и цветмет, а отдельные рубки можно арендовать для свадьбы или новорусской пьянки.

Ехали в Питер с кузеном Русланом мучительно - 12 часов на жестких сиденьях, шум соседей и залежавшаяся пышка-проводница, которую мы прозвали фрекен Бок. Большая часть пассажиров была молодежью, многие тоже ехали на роллингов.

Не доезжая до Питера, поезд просто встал на полтора часа, чтобы въехать на родину революции строго по расписанию. Окна и двери остались душегубски задраены, домомучительница забаррикадировалась в своей келье, а молодежь устроила войну рингтонов и булькала остатками пива.

С ощущением пепельного недосыпа и лома вместо позвоночника мы вышли в Питер - многолюдный и пасмурный. В прозрачном торговом центре аккордеонист перебирал баварские мотивы, в Теремке щедро налили ухи из форели, в подворотне обнаружилась залежь серьезнейшей музыки, а осыпающиеся стены домов для прочности были обклеены провокационной рекламой и анти-путинскими агитками.

Для поддержки боевого духа братья решили смешать виски и колу и заложить пьяные бомбы в рюкзаки. Моя немедленно протекла - на блокнотик с нерасшифрованным интервью, в скучные бумаги, носовой платок и кошелек с диктофоном и фотоаппаратом.

Концерт собирался на Дворцовой Площади, перед Зимним. Джаггеру там символично петь "Симпатию к дьяволу", написанную по прочтении "Мастера и Маргариты" и содержащую слова про поддержку Люцифером большевицкого переворота и убийство царя.

Народ запускали неорганизованно, проверяли на металл и стекляшки с алкоголем. Непролитый виски пришлось допить. На многотысячный концерт установили 4 (четыре) туалетные кабинки, и во время разогрева (Steve Harvey and Cockney Rebel, психоделическая легенда конца 60-х, сейчас совершенно невразумительная и холодная) я терпел в очереди, поджимая ножки и подсчитывая количество людей впереди.

После облегчения и разогрева был час ожидания. Юные барышни танцевали без музыки, быковатые бритые юноши впятером смолили толстую сигару, народ скупал фирменные маечки и вспоминал мотивы и строчки.

Роллинги вышли под пиротехнический залп. Джаггер жжот. Скакал, аки на гормонах, хоть и 64 пацану, пытался говорить по-русски.

Кейт Ричардс вдарял по струнам, попыхивая фирменной цыгаркой, Рон Вудс врезал соло, Чарли Уоттс сдержанно бил в барабаны.

Дополнительные музыканты, в числе которых было четыре медные дудки, матриархальная черная дива и бывший басист Майлса Дэвиса, особо в ракурс не лезли.

Пели братаны в основном проверенное крепкое старье, без балладных сентиментов и сомнительных свежих вещей. Перед Satisfaction часть сцены вдруг выехала вперед, на середину площади, а с окончательным наступлением сумерек вовсю заработал экран с кусками старых клипов, проекциями музыкантов и публики.

Народ, включая возможного надежу-государя Сергея Иванова, Боярского, Сюткина и Шевчука, буйствовал и кричал "Еще".

На бис спели "Коричневый сахар", показав на экране полуголую мулатку. Оргазм был коллективным, продолжительным и подкрепленный пиротехникой.

Роллинги клянутся, что Питер - конец их самой последней гастроли. За два года в пути они скромно заработали 500 миллионов, пережили падение Ричардса с мальдивской пальмы и, скорее всего, увенчают дело выпуском концертного видео.

Фотограф АП подобрал двух изможденных рок-н-роллом узбеков, показал им ночной город, рассказал неизвестные печати и Веллеру байки Невского проспекта и до утра пил с ними коньяк.

Наутро он показал свои лучшие снимки - изобретателя одноместной подводной лодки, купание цирковых слонов в Финском заливе, мамаш-моржих, окунающих крохотных деток в проруби, сталкивающиеся в воздухе реактивные самолеты и многослойные фотографические шедевры, которые считываются не как газетный заголовок, а стихотворение в прозе.

Наутро Питер был прекрасен и фрагментарен. Казанский собор благородно чернел античными очертаниями, храм Спаса на крови, возведенный на месте убиения Александра Второго, был украшен памятной табличкой о завоевании ср.азии, Неву на грани пробок бороздили катера и кораблики, центр показывал рост ввысь, окраины - вширь.

Питерские девушки по-прежнему изысканы, утончены и развратно полураздеты, несмотря на непроходимые тучи и прорывы дождя. Времени на подробные исследования категорически не хватило ввиду необходимости отъезда в скучную Москву.

Поезд был лучше и прогрессивней, после просмотра двух фильмов Данелии и съедения нарезки трех видов колбасы ваш покорный слуга задумался было о дружбе народов и приближении среднего возраста, но благостно вырубился.

ЗЫ Путешествие прошло без паспорта, отданного в ОВИР для московской регистрации. Понаехало тут.