КРАТКОЕ ЖИЗНЕОПИСАНИЕ БАЯТА МУХТАРОВА

от рождения до последнего вдоха, рассказанное им самим, с добавлением рассказа очевидца событий.

Родители и детство.

Баят Мухтаров родился 29 марта 1946 года в Андижане в семье партийных работников и юристов. Как говорил сам Баят про них - семья функционеров.

Его мать Африда (Афродита) Хасановна (Асановна) родилась в 1913 году в довольно бедной семье, и вроде бы она была с татарскими корнями, но не чистая татарка. А вот его отец Пулат имел уйгурские корни и был из состоятельного рода. Их брак считался неравным, но, несмотря на возражение родственников со стороны отца, брак все же состоялся. Правда, при случае, отец сожалел, что не послушался родных, характер жены оказался не из покладистых, а довольно строптивым.

В роду, вроде бы, именно отца, были люди с необычными способностями, кто-то там на спор поднимал и носил быка. И всякие необычные способности были не у одного человека.

А дед по матери занимался разведением и дрессировкой охотничьих соколов, бабушка же родила немало детей. Бабушку Баят застал в живых, в старости она жила у них дома.

Кроме Баята, который был младшим ребенком в семье, были ещё два брата, старше Баята более чем на 10 лет. Старшего брата звали Марат, и он, как и полагается в восточных семьях, пошел по стопам родителей и стал юристом, кажется, дослужился до звания полковника, и работал в уголовном розыске.

Второго сына родители назвали Марвин, им понравилось это имя, когда они его услышали в каком-то заграничном фильме. Марвин потом стал известным ученым-ирригатором, некоторое время работал в Индонезии, и даже, вроде бы, ему там был установлен памятник.

Ну, а третьего сына родители назвали Баятом, потому что у отца был друг-иранец с таким красивым и необычным именем для Узбекистана.

До переезда в Ташкент его мать работала председателем колхоза, после переезда в Ташкент дослужилась и до должности прокурора по женским делам (популярная тема тех времен самосожжения и права женщин).

Всяких нянек Баят видел чаще, чем мать, но любовь к матери была сильным чувством - женщина, которая решала Всё. Потом ему повезло, семья переехала в Ташкент и атмосфера женского щебетанья на кухне сменилась мужским окриком в столярной мастерской у дяди, к которому был отдан на воспитание лет в пять. "Стамеска, рубанок..., размер ...", запах дерева, воска и лака. Это, несомненно, сказалось на дальнейшем выборе жизненного пути.

Был у Баята и другой дядя, бывший басмач, который учил выживать в дикой природе, всем смутам назло.

Мать Африда со временем стала главой рода, которая решала все вопросы - кого на ком женить, кому в какой институт поступить. При своей занятости у неё было мало времени на ведение домашнего хозяйства, поэтому у них дома всегда жила какая-нибудь очередная юная родственница издалека, которую после некоторого времени удачно выдавали замуж и выписывали новую юную родственницу взамен.

Ещё до школы с Баятом занималась чистописанием выпускница смольного института благородных девиц некая Зинаида, которая попала под репрессии и после Карагандинского «Олжир» (особый лагерь жен изменников Родины) стала жить в их доме. Так что, Баят русский язык знал в совершенстве и почерк имел красивый.

Яркие воспоминая о матери у Баята сохранились и о её необычной особенности курить. Её кресло стояло в центре комнаты, подмышкой она держала блок сигарет, а на полу стоял тазик вместо пепельницы. Сигарету она курила лишь до половины, сбрасывала недокуренный бычок в тазик и через небольшой промежуток в ход шла новая сигарета. Поэтому и блок, а не пачка сигарет всегда были рядом с ней, а рядом, чтобы дети не имели возможности позаимствовать. Вот так и сидела она, как королева, в центре комнаты и решала судьбы людей.

Её слушались все, и муж тоже покорялся её сильной воле.

С матерью у Баята были хорошие отношения, и её он любил очень, несмотря на весьма строгий нрав, а вот с отцом отношения были напряженные.

Баят с детства любил рисовать, он всегда что-то рисовал у себя в тетрадях, но родителями это не очень ценилось, особенно отцом. Его детское увлечение рисованием отец никогда не одобрял, его раздражало и когда Баят, в уже в юношеском возрасте запирался в своей комнате и что-то рисовал, лепил или ковал.

В семье царил дух функционеров - постоянно велись разговоры на тему новых указов, обсуждались законы и не было никаких признаков богемной жизни. Но братья, которых Баят все же любил, хотя и иногда в порыве чувств бывало подпорчивал им какие-нибудь чертежи, часто просили его относить книги в библиотеку и обратно, и вот тут-то Баят часть книг оставлял себе для прочтения. Так он, не по возрасту рано, начал читать и романы, и философские труды великих.

Здоровье было у Баята слабое, он часто болел, но старшие братья решили эту проблему по-своему. Они категорически не желали его защищать на улице в каких-либо детских разборках, они просто его отвели в секцию бокса. И в дальнейшем Баят в боксе весьма преуспел, со временем он стал победителем юношеского чемпионата по боксу в легком весе.

Юность.

Достигнув немалых вершин в спорте, занятия боксом Баят прекратил после одного случая с его другом боксером, который после соревнования и полученного нокаута не смог вспомнить где его дом и просил друзей проводить до дома. Баята это сильно впечатлило, и он понял, что с профессиональным боксом нужно завязывать.

Бокс был частично виновен в том, что Баят не служил в армии, потому что он одним ударом кулака в грудь остановил сердце у парня, и это было не на ринге. Но родственники подсуетились и дело замяли.

Свободолюбивый нрав Баята, конечно же, поставил его на сторону тех, кого в те годы именовали хипарями и битниками. Его не раз с танцплощадок милиция выводила за длинные космы, и брюки клёш тоже не соответствовали внешнему виду комсомольца.

Мама, вскользь, но довольно внятно поставила Баята в известность, то всякие татуировки в милицейских делах проходят, как особые приметы, и Баят намек понял, оценил и никогда не обзаводился ими, хотя потом, все же одну особую примету приобрел, но это была не татуировка.

И все же его мама Африда очень боялась чтобы он не сбился с пути, поэтому родители приняли решение, что Баята нужно как можно раньше поженить, чтобы семья его остепенила. Нашли ему подходящую партию и свадьбу сыграли. Но первый брак продлился недолго. Брак не был скучным, как не может быть скучной жизнь с таким харизматичным человеком, каким был Баят. В этом браке родился сын Баходыр. После развода контакт с женой он особо не поддерживал, но другом для нее он так и остался до последнего её вздоха. С сыном виделся периодически, но жизненный путь у них все же был разным.

Свою трудовую деятельность Баят начал рано, ему очень хотелось быстрей покинуть родительский дом, и он устроился работать в геологическую экспедицию. Романтика и свобода бродячей жизни ему была по нраву, научила многим вещам, там он нашел своего лучшего друга начальника экспедиции Виктора Панина, с которым потом и пики горных вершин покорял, и от волков отбивался, и дружил с ним до самой его смерти. Но однажды там в пустыне в одной из геологических экспедиций он получил письмо от матери, где была такая строчка "я думала, что родила тебя для более великих дел, чем землю копать, как червь".

Его это впечатлило, он вернулся в Ташкент и поступил в педагогический институт без всякой посторонней поддержки. Но Баят чувствовал, что это слабый уровень образования. Через 2 года бросил институт и уехал в вольнослушатели ленинградской "Мухи". Голодная студенческая жизнь и вечное больное состояние как у какого-нибудь чахоточного героя Достоевского или Бунина, в сумрачном городе-музее его доконала. Вернулся отогревать душу и тело в знойный Ташкент, и поступил в Театрально-художественный институт на монументальное отделение. Учился жадно, с неистовством впитывая знания.

Мама была рада и этому его пути, отец же этот путь не принимал, пока у Баята не появились первые достижения и вознаграждения. Тогда отец долго не мог поверить, что какая-то дощечка с дырочками или картина может так высоко цениться, но все же был вынужден признать, что кому-то это надо.

Дипломная работа, которую подготовил Баят, уже демонстрировала крайне нестандартный взгляд особенно для тех времен и для той страны - это был сюрреалистичный пенис с милицейской мигалкой. Такая работа была с гневом комиссией отвергнута, и чтобы получить диплом пришлось сделать другую.

В годы активной студенческой жизни Баят женится второй раз, на этот раз это было уже по собственному выбору и желанию. Не все друзья ободрили этот выбор, потому что жена его Елена была слишком красива и свободолюбива. Но мнение друзей его и не интересовало. Красавица жена с роскошной косой часами ему позирует, пока он оттачивает свое мастерство академического рисунка. Ей тогда досталось - позировать приходилось часами и каждый день. "Я устала...- сиди тихо". Ворохи набросков и идей.

И всегда много-много книг. Кант, Гегель, Хемингуэй, Воннегут, Бредбери.

Елена тоже была талантливым художником, а когда есть общность интересов, то и жизнь нескучна, особенно, если это богемный вариант сотрудничества. Но их брак все же тоже продлился лишь несколько лет, оставив на память совместную дочь Екатерину. Пусть и с перерывами, но здесь тоже вторая жена Елена остается ему другом до самого уже его последнего вздоха. А дочь, унаследовав талант обоих своих родителей, становится тоже художником, но уже в Америке, куда она уехала едва став совершинолетней.

Сенсей восточных единоборств.

Закончив институт, Баят понимает, что лепить бюсты вождей пролетариата, солдат с автоматами и подрабатывать написанием патриотических лозунгов - это не его путь. И он сворачивает в сторону.

Тут начинается его самый таинственный и мистический период в жизни. На его пути встречаются люди, которые уводят его в мир восточных единоборств, экстрасенсорики, дзена, в мир, где не удар кулака решает исход поединка, хотя и удар крайне важен. Поскольку лидерские качества и харизму никуда не денешь, то довольно быстро из одиночки Баят стал сенсеем, то есть учителем, с немалым количеством учеников.

Философия Востока достраивала и отполировывала неугомонную и свободолюбивую личность. "Лао Цзы, Конфуций, Ми Фу..." Мастер спорта по боксу естественно перешел в мастера восточных единоборств - "маваша гири, кибадачи..." - теперь личное имя, данное родителями, скрылось под уважительным обращением "сенсей" и безликим наименованием Борис Петрович, которое не оставляет в памяти следов. И только избранные могли его называть Бритом. Потому что как раз в то время восточные единоборства довольно быстро запретили, и он со своими учениками ушел в подполье. Запрещенная команда учеников на вершине горы жила вне социалистического сообщества. Они уходили вглубь Дао под хрипящие звуки раги из радиоприемника и шум горного ручья.

Групповые встречи проводились в горах, да и большинство тренировок тоже велись там, можно сказать, что горы для Баята и стали основным домом. Парадоксально, но потом тренировал он как и сомнительные элементы общества, так и тех, кто их ловил, то есть, несмотря на запрет, спустя какое-то время милиция предложила ему проводить тренировки и со своими работниками.

Более правильно то направление, которым Баят занимался, следовало бы назвать не кунг-фу, а селф-де-фанс (self-defense). Это был период так называемого "Шанхая", как тогда называли район частных домов на окраине города, куда ночью (да и днем) постороннему путнику лучше было не заходить. Параллельно боевым навыкам развились и сверхчувствительные способности, и в особенности после определенных тренировок. Конечно, были среди всех его учеников и любимые, особо талантливые, с которыми он вместе и жил.

Выделялись три его ученика - Макс (Максум), Рома (Роберт) и Фурик (Фуркат). Два первых были городскими жителями, а третий житель гор. О Максе ходили городские легенды, ведь он мог с пробегом по стене нанести удар в потолок и для развлечения публики на поднятой ноге в идеальном шпагате держать стакан с водой.

И как магнитом, что всегда бывает в таких случаях, к Баяту притянуло людей, которые смогли выйти за пределы обычных человеческих возможностей. И это касалось не способностей виртуозного владения своего физического тела, это были уже признаки сверхчеловека.

Но без творчества Баят все же не мог существовать, просто оно сузилось до изготовления ювелирных женских украшений из дерева и металла, то, что при бродячем образе жизни легко переносилось в рюкзаке и легко продавалось.

К этому времени Баят уже определился с идеей, что заключать брак с женщиной не стоит, что семья не для него, но это не был отказ от женского общества, постоянная подруга у него имелась. Она была противоположностью предыдущим женам, в ней было мало земного и теплого. Виктория была хрупкой, словно созданная изо льда, но, тем не менее, она довольно успешно освоила мастерство ведения боя на тотами. Логический ум физика, которым она была, являл неплохое дополнение к мужскому миру единоборств, но этот ум на всех посматривал чуть снисходительно, правда, с заботой.

Нельзя обойти вниманием и несколько лет работы Баята в пионерском лагере "Полтиник"(Семург) для детей элиты. А горах Акаташа велась игра в индейцы, где его знали под именем Великого Советника. События того времени хорошо описаны в книге его друга "Война Красного Лиса" Федора (Фильбрус) Камалова, так что желающие могут её почитать.

Активное творчество.

Менялась политическая обстановка, уже можно было что-то делать большее, чем разрешено партией и правительством. Перестройка ударила током. Неужели можно не только ювелирной резьбой женских украшений подкармливать тоскующую душу скульптора?

Выход в свет был бурным. Травма позвоночника была знаком, который был расценен как завершение горного периода. И Баят, наконец, мог заняться тем, что ему действительно хотелось больше всего - творчеством.

Сенсейство приносило стабильный доход и это были самые сытые годы его жизни, но он отошел от этого с легкостью. Ему не хотелось иметь хоть какое-то отношение к тому модному маханию конечностей без всякой философии, которое появилось на каждом углу. А сокровенные эзотерические учения шарлатаны пытались приспособить под методы отъема денег у населения, что, разумеется, вызывало у него отвращение. И вот от всего этого опошления ему хотелось держаться подальше.

Возврат в искусство прошёл успешно, он успел до развала СССР стать членом Союза художников СССР и членом ИФА при ЮНЕСКО. Баят участвовал в симпозиумах, выставках, его работы активно покупались. Как это происходило лучше пусть расскажут профессиональные искусствоведы, а мы вернемся к личному.

Начались годы, когда Баят жил на две страны и два города. Полгода в Москве, полгода Ташкенте, а потом обратно, и так по кругу большой промежуток времени. После Москвы 90-х, где на улицах стреляют и взрывают, где на его глазах случайной прохожей от взрыва сносит череп, где много суеты и общения, походов по выставкам, где обязательно намекнут, что каким бы ты не был талантливым, но ты не русский, Баят возвращался в Ташкент, где было тихо и жизнь текла неторопливо.

Из Москвы, где жила Виктория и где родился ещё один сын Марвин, Баят возвращался в Ташкент, где жила Лариса, Екатерина и Ирина. Он верен был им всем, он им не изменял, и всех их любил. Они были разными, каждая неповторима и дорога ему.

Со временем Виктория осталась в прошлом, как и Москва, со временем и Лариса безвозвратно уехала в ту же Москву.

Но в самый разгар метания между Москвой и Ташкентом, в самый исторически важный день для всего мира, когда танки стояли под окном больницы, Баяту сделали операцию на позвоночнике. Травма позвоночника была получена давно после одной драки. Её последствия проявлялись неторопливо, но настойчиво усиливались, и когда боль уже стала невыносима, Баят вынужден был пойти на поклон к врачам.

И именно после операции в военном госпитале, куда его устроили друзья-афганцы, когда возврат после наркоза был фантастически красив, он стал в своих работах использовать смешение материала. А тут и случай ему подарил большое количество цветного стекла, которое он очень долго с изобилием использовал в своих работах. Богатым он не был, но ему везло на материал, дарили его достаточно.

Ему даже назад "подарили" квартиру его родителей, в которой он не жил много лет даже после их смерти, потому что отец после смерти матери женился на её сестре, и та уже после смерти отца прилагала немалые усилия для полного её захвата. Через несколько лет борьбы за квадратные метры тётя всё же сдалась и пришла к Баяту с повинной - ключи вернула и навсегда из квартиры ушла. За что надо было сказать спасибо мулле, который указал ей на греховные помыслы и действия, и последующую за это кару.

И вот тогда у Баята появилась приличная мастерская, и более того, была попытка сделать из трехкомнатной квартиры "сталинского" дома в центре города небольшую галерею, но проект тот был недолгим.

Его квартира была практически с открытыми дверьми для всех знакомых и даже вообще незнакомых. Даже прохожему на улице могли предложить зайти к нему пересидеть непогоду, как в какое-нибудь кафе.

Многие люди могли бы назвать Баята алкоголиком, как любят часто называть практически почти всех творческих людей. Но, строго говоря, с профессиональной точки зрения он им не был никогда. Как сам говорил Баят "я никогда ни одну вещь из дома не продал ради бутылки", и как ему поставила точный диагноз знакомая профессионал-нарколог "вы есть бытовой пьяница".

Зачем он пил? По той же причине, как и многие творческие и талантливые люди, ради ухода от реальности, когда не можешь её изменить в лучшую и желаемую сторону, ради короткого забытья.

Мир вокруг Баята постепенно менялся. В Москву он уже не ездил, он становился достоянием Узбекистана, но богатым это его не делало.

Где-то там остались годы преподавания в художественном училище и институте, ученики давно уже приходили домой. Их было немного, но они были талантливыми. Самый талантливый Абдуваид Абраев на взлете умер, случай его убил, но потом появились Давлат Абдуганиев и Катрин Ляпина, которые остались в его жизни последними.

Главное - умирали искусствоведы и друзья, которые рекламировали его работы, и через которых шла их успешная продажа. Грамот в чемодане становилось больше, а еды на столе меньше.

Голодал ли он? Да, голодал, но оставался верным своим принципам и идеям, свобода личная и независимое творчество оставались первичными. Никаких согласий на опекунство себя и оформления брака он не жаждал, хотя предложения о том получал и не раз. Свобода и ещё раз свобода, и легкая мечта о посмертном музее в своей квартире, а не раздел имущества между всеми наследниками.

Он любил себя называть Одиноким Волком, таким и умер.

И была у него ещё одна любимая фраза последних лет - "мой скафандр уже весьма прохудился".

Да, скафандр обветшал раньше времени, хотя от предков он достался долгоиграющим, но пришлось ему его скинуть и уйти в бесконечность Космоса. Любовь к женщинам и Космос – только эти две темы служили вдохновением.

С одной из них он слился навсегда 11 декабря 2015 года.

"Контакт искусства с действительностью не локален. Это не лобовой удар шар об шар, это объект, окруженный неким гипотетическим силовым полем, который изменяет линии или поток, и не соприкасаясь превращает энергии в материю." (Б.Мухтаров)

"...Все формы и цветовые решения приходят как бы ниоткуда, они возникают сами собой без помощи логики. Это для меня необъяснимо и непостижимо. Работы мои – эманация моего духа, воплощаемая в любом материале. Как и всякий художник, скитаюсь в пространстве собственной души. Оно не имеет ни внешних, ни внутренних пределов..." (Б.Мухтаров)

В 1979 году окончил Ташкентский художественный институт им. Островского, отделение монументально – декоративной пластики.

В 1990 г. стал членом Союза художников СССР.

В 1995 году в Москве принят UFA - международную федерацию художников и дизайнеров ЮНЕСКО (Сертификат № 5895).

Принимал участие в многочисленных международных и республиканских выставках, а также в симпозиумах по скульптуре. Работы находятся в Государственном музее искусств Узбекистана, а также в галереях и частных коллекциях России, США, Голландии, Италии, Ирана и т.д.

Основные выставки:

Москва 1992 год галерея "Ориент" представлены скульптуры, а так же инсталляции - перформанс "Преображение".

Москва 1992 - Выставочный зал "Варшава" - перформанс "Путь паука".

Санкт – Петербург 1994 ЛОСХ представлены скульптуры, а так же инсталляции - перформанс "Старая мелодия".

Голландия, Леердам – 1996 – Первая персональная выставка, представлены скульптуры.

Ташкент 1996 – галерея "18 этаж", перформанс "Дервиш и трава".

Ташкент 1997 г. – галерея "Инвариант" представлены скульптуры, а так же инсталляции - перформанс "Огонь".

Ташкент 1997 галерея "Туркестон" представлены скульптуры, а так же инсталляции - перформанс "Экология".

Ташкент 1997 - галерея "Туркестон" представлены скульптуры, а так же инсталляции - перформанс "Анатомия жестокости".

Ташкент 2008 – персональная выставка в Галерее изобразительного искусства Узбекистана, представлены скульптуры.

Ташкент – 2011 – персональная выставка в Центральном выставочном зале "Созвездие девы" представлены скульптуры, а так же инсталляции - перформанс "Созвездие девы".

Ташкент – 2013 – выставка в Музее искусств - инсталляция - перформанс "Ледник" - Баят и ещё одно видео (съёмка Сухроба Назимова) Баят и Катрин.